Національний інтерес на колективному фоні (рос.)

Повторять, что безнадежно устарел принцип национального представительства, соблюдающийся по сию пору на Венецианской биеннале, основанной в 1890-х, когда он был вполне актуален, неловко: это общее место. Говорить, что "Золотой лев" за лучший национальный павильон (им награждена в этом году Германия), ничего не значит, тоже банально. Выяснять, совпадает ли национальность художника с "национальностью" павильона, которым каждое приличное государство поспешило обзавестись еще до начала Первой или хотя бы в промежутке между мировыми войнами, так что приличным государствам, появившимся в их результате, места в Джардини-Пуббличи не хватило, и они теперь вынуждены снимать палаццо по всему городу, в условиях глобализации просто нелепо.

Приличные государства сами теперь пересматривают национальные принципы. За Данию, например, выступает международная сборная художников, в составе которой только двое датчан, остальные – со всего света, от Аргентины до Палестины. И в проекте "Speech Matters" они размышляют не о языковых различиях, а о свободе слова, уже не раз приводившей Датское королевство к конфликту со всем исламским миром. За Норвегию выступает международная сборная ученых: сбежав из "нордического" павильона в Джардини в Венецианскую академию наук, Норвежское королевство вместо выставки предлагает программу лекций о проблемах миграции, интернационализма и объединенной Европы, вдохновленных идеей нансеновского паспорта. США и Польша и вовсе демонстрируют что-то вроде национального покаяния. Американцев представляет знаменитый пуэрториканский дуэт Аллора и Кальсадилья: критически настроенные арт-партизаны из Сан-Хуана пригнали ко входу в палладианский особнячок США в Джардини настоящий танк, а внутри устроили перформанс с участием профессиональных гимнастов и музыкального инструмента, представляющего собой гибрид органа и банкомата. Поляки же представили в своем павильоне знаменитую израильтянку Яэль Бартану с видео ":и Европа остолбенеет", касающимся таких щекотливых тем, как польский антисемитизм и национализм. И, наверное, многие остолбенеют вместе с Европой.

Тем не менее главная выставка биеннале названа "ILLUMInations". И пусть ее куратор Биче Куригер предлагает множество культурологических аллюзий к этому слову – от средневековых иллюминованных манускриптов до "озарений" Артюра Рембо и Вальтера Беньямина,– из самого названия совершенно очевидно, что в центре проекта две темы: во-первых, свет как метафора и художественная проблема и, во-вторых, национальный вопрос. Кураторская интонация куда как серьезна. Можно ли считать, что на наших глазах реализовалась давняя утопия об автономности мира искусства, а участники современного художественного процесса стали "новой нацией", альтернативным сообществом, где архаический национальный вопрос снят и можно заняться более существенными проблемами – света, просвещения, интуитивных озарений, всем тем, что лежит в ассоциативном поле слова "illuminations"? Или же национальный вопрос все равно стоит на повестке дня?

Так или иначе, но рекордный перечень национальных павильонов нынешней биеннале (в этом году их аж 89) невольно наводит на мысль о возвращении национальных идей, рожденных в эпоху романтизма или связанных с нею генетически, таких как панславизм или панарабизм. Знатоки пророчат, что на этот раз не следует пропускать павильоны восточноевропейских, балканских и мусульманских стран. Среди последних – и Египет с выставкой убитого на площади Тахрир молодого художника и музыканта Ахмеда Басиони, и дебютанты – Саудовская Аравия и Ирак.

Однако Венецианская биеннале тем и хороша, что наряду с горячими новостями там можно ознакомиться и с чем-то из хрестоматии. Многие страны по старинке привезли в Венецию национальных звезд: Франция – Кристиана Болтански, Швейцария – Томаса Хиршхорна, Турция – Айше Эркмен, Израиль – Сигалит Ландау, Германия – покойного режиссера-авангардиста Кристофа Шлингензифа, Россия – Андрея Монастырского и группу "Коллективные действия".

Впрочем, предсказывать, что вызовет наибольший интерес публики на Венецианской биеннале,– дело неблагодарное. Возможно, панарабская выставка в пространстве Магадзини дель Зале, отреставрированном Ренцо Пьяно. Может быть, персоналки Ансельма Кифера там же и Эмилио Ведовы по соседству, в мастерской художника – обе по заказу фонда Ведовы курирует Джермано Челант. Или челантовский же проект для обосновавшегося в Ка Корнер делла Реджина фонда Prada. Или же интернациональная выставка молодых художников, попавших в поле зрения международной премии Future Generation Art Prize киевского PinchukArtCentre, во дворце Пападополи. Или видеоинсталляция "Вечерня Богородицы" в Скуола Гранде ди Сан-Рокко, созданная бывшим киевлянином Олегом Куликом по мотивам его монтевердиевской постановки в парижском театре Шатле. Возможно, досужих туристов, которые, прогуливаясь по Венеции, приобщаются к современному искусству, подивит или позабавит и работа энергичной одесситки Оксаны Мась, выставленная в церкви Сан-Фантин и представляющая смонтированные из тысяч деревянных яиц фрагменты знаменитого алтаря Гентского собора.

Хотя вполне вероятно, что лучшей окажется не включенная ни в какие программы выставка, спрятавшаяся в каком-то забытом богом и историками архитектуры палаццо.