Вівторок — Неділя з 12:00 до 21:00
Понеділок — вихідний
Вхід вільний
В пятницу в PinchukArtCentre открылись сразу две новые выставки. Первая, групповая, называется «Страх и надежда». В ней представлены работы трех украинских художников, в разные годы становившихся лауреатами премии PinchukArtCentre: Жанны Кадыровой, Никиты Кадана и Артема Волокитина. Во второй, персональной, носящей название «TV Studios/Пространства без дверей», Алевтина Кахидзе показывает первую серию экспозиций в рамках своего нового проекта «PAC-UA Переосмысление».
Все работы, представленные на выставках, носят ярко выраженный социальный характер, и сделаны, что называется, на злобу дня – уж чего-чего, а злобы сейчас гораздо больше, чем хотелось бы. Большинство из них – разного рода инсталляции, также имеются видео и живопись. Изготовление некоторых арт-объектов потребовало немалых усилий. Например, для работы Кадана «Экспонат. Неразделимое» в Киев было доставлено 1,2 тонны пепла, полученного после сгорания донбасского угля.
Работы всех четырех художников в той или иной степени являются реакцией на трагические события последних месяцев. Даже проекты, созданные задолго до зимы 2014-го, в свете этих событий приобретают новые смыслы. Показательно, что двое из четырех авторов (Кадырова и Кахидзе) обращаются к реалиям медийного пространства, вернее, к создаваемым ним иллюзиям и симулякрам. Проще говоря, к тому, что мы видим в телевизоре и читаем в газетах.
Экспозиция открывается мощным эмоциональным ударом – центральная работа Жанны Кадыровой сама по себе настолько красноречива, что осталась без названия. Впрочем, этот удар не единственный.
Forbes выбрал семь работ, которые производят самое сильное и стойкое впечатление.
Объемная вертикальная карта Украины в виде обугленной кирпичной стены. Внизу, на юге, выбоина; в отдалении валяется горизонтальный обломок в форме Крыма. Эта работа в пояснениях не нуждается. Впрочем, в ней есть маленький дополнительный «сюрприз»: с обратной стороны стена-Украина обклеена старыми советскими обоями. Если лицевая сторона нашей жизни за годы независимости ощутимо поменялась, то изнанка во многом осталась прежней.
40 вертикальных стеклянных витрин. В каждую помещен фотоколлаж из портретов, напечатанных в украинских и зарубежных газетах 2012 года. С одной стороны, это поток обширной и разнообразной информации, по которой можно составить впечатление об актуальных событиях и ключевых фигурах эпохи. С другой – пестрая мешанина лиц, на расстоянии утрачивающая смысл и превращающаяся в сплошное цветное пятно. Даже самые яркие индивидуальности таким образом сливаются в безликую толпу. Наконец, это лабиринт, в котором можно заблудиться и потерять чувство реальности.
Восемь тарелочек с невеселыми картинками. Человек в противогазе с пережатым шлангом. Сигарета, поднесенная к обнаженной женской груди. Надетый на голову кулек. Засунутый в анус металлический штырь. Зажатая дверью рука. Голова, по которой бьют. Голова, на которую наступают. Руки, прикованные наручниками к батарее. Работа, сделанная Каданом почти пять лет назад, нынче зазвучала совершенно по-новому. Звук резкий и неприятный, как поскрести по тарелке ножом. Глядите, насилие теперь не где-то там далеко – оно грозится прийти прямо к вам в дом. Вот оно уже на вашей посуде. Приятного аппетита.
Самая масштабная (по размерам), весомая (в буквальном смысле), и одновременно самая лаконичная работа экспозиции. Тонна пепла в стеклянном параллелепипеде дает широкие возможности для толкования. Авторы аннотации говорят о прахе, который «остается, когда все исчезает», но последние события на Востоке страны навевают гораздо более конкретные и печальные ассоциации. Перед нами мрачное пророчество о том, во что может превратиться целый регион Украины, если террор не будет остановлен.
Четыре женщины сидят на лавочке. Все в черных платках, все всхлипывают и утирают слезы. В 2006-м резонно было предположить, что они оплакивают кого-то из умерших родителей. Сейчас, в 2014-м, возникает мысль, что это траур по брату или даже по сыну, и что смерть этого человека могла быть насильственной. Погиб ли он на Майдане, в одесской трагедии или в перестрелке на Востоке? Пожалуй, для родных особого значения это уже не имеет.
Первый объект экспозиции Кахидзе – рефлексия на работу Василия Цаголова «Студия твердого телевидения» (1998). Камера снимает висящее на стене фото, изображение транслируется на телеэкран, в результате этих манипуляций фотографический пейзаж легко можно выдать за реальный. Простой прием, который постоянно используют телевизионные пропагандисты, особенно в одной удивительной стране, не столь отдаленной от нашей.
Там, где реальность и вымысел перемешиваются настолько, что трудно отличить одно от другого, любая чушь, произнесенная с экрана, приобретает статус объективной истины. Второй объект выставки Кахидзе – это видео, в котором художница серьезным тоном зачитывает с экрана нелепые фейковые новости. То о превращении Москвы в деревню, то о политиках, которых обяжут работать садовниками, то о замене каменных и металлических памятников коммунистической эпохи на стеклянные.
укр
